ГАМБУРГЕР ПО ОРУЭЛУ

«Тоталитаризм» - это слово мы стали часто слышать в конце восьмидесятых. Однако после разрушения якобы тоталитарного СССР пришло царство рынка. Вот тут-то невольник-россиянин и узнал, что такое тоталитаризм. Только теперь - корпоративный, рыночный.

Оказалось, что тоталитарный подход к наемному работнику присущ как раз для рожденных «свободным Западом» крупных транснациональных корпораций, составляющих костяк глобальной экономики. «Макдональдс» - одна из них.

Даша проработала в «Макдаке на Пушке» недолго. Но впечатлений ей хватило:

- «Макдоналдс» (Даша выговаривает нарочито по-английски с твердым «л») - это абсолютная антиутопия. Слежка ежеминутная. Что бы ты ни делал, за тобой наблюдают все твои так называемые «сослуживцы»: менеджер, коллеги, которые хотят получить «плюс» в КЛН (контрольные листы наблюдения), заполняемые менеджерами. В конце дня работнику выставляют оценку: отличников поощряют - выдают «мак-баксы», на которые в «мак-шопе» можно купить сувениры с «мак-символикой». Какое счастье: за свои старания еще ходи да рекламируй их, носи всю эту дребедень! А какие там поздравления с днем рождения! Возле твоего имени на доске персонала, как в концлагере или в антиутопии Замятина, ставят порядковый номер.

Зарплата начинающего работника - чуть больше 160 долларов в месяц. Но это если тебя не оштрафуют за что-нибудь. Так что лезь из кожи вон, да еще на глазах не только посетителей, но и «наблюдателей с тыла». Рабочая атмосфера там - ни в коем случае не коммунизм. Каждый сам за себя. И все зависят от начальства, от того, что о них скажут и подумают «наверху»...

- Ты чувствуешь себя вначале винтиком этой системы, унижение какое-то глубокое, - продолжает Даша. Но потом начинаешь к этому привыкать, и обращение по номерам тебе уже кажется чем-то интимным. Но самое странное, что людей там держит эта идеология. Хочется быть лучшим винтиком и «ввинтиться» прочнее других. Внешне все демократично. Здесь все обращаются друг к другу на «ты», у начальства нет отчества и дверей в кабинетах. Президент российского «Макдональдса» Хамзат Хамидович Хасбулатов - или «Хахаха», как его на «максленге» называют, - может запросто встать за прилавок. Менеджеры это называют «припасть к истокам». Припадают не реже, чем раз в год. «Пушка», где я батрачила, - кузница кадров. В самом большом «Макдональдсе» в мире - от 15 тысяч посетителей в день. Конечно, тут ничего личного не остается: стандартная улыбка, стандартная еда. Многие впадают в депрессию. Те, которые не курили, - начинают курить. В обед питаются своими же гамбургерами, перерыв полчаса - и по новой.

Главный внутренний враг наемного работника - это менеджер. Но и он в корпоративной машине выступает лишь как винтик, как раб в костюме и галстуке.

Менеджер - дитя российского непроизводительного капитализма. Он ничего своими руками не создает, то есть не имеет прямого отношения к производству. Он имеет больший достаток, чем простой работник, поэтому ни о какой солидарности с ним речи быть не может. От менеджера не требуется ничего, кроме послушания, никаких творческих и глубинно-интеллектуальных способностей. Это вам не гений вроде конструктора Туполева или токарь Вася-"золотые руки", способный выточить уникальную деталь для турбины. Система построена так, что каждый менеджер легко заменяется другим, и на место уволенного надсмотрщика можно поставить другого мало-мальски грамотного человека. Понятно, почему менеджеры, эти штатные стукачи, «отращивают глаз», шпионя за персоналом: ошибки рабочих - это их хлеб. Но не только глаз, а и «язык отращивают»: вовремя сообщить начальству о чьем-то промахе, красочно настучать лучше конкурирующего в этом деле коллеги - это ведь условие продвижения по служебной лестнице. Так крупный транснациональный капитал штампует моральных уродцев не только из наемных рабочих, но и из тех, кто за ними следит. Мы получаем армию безликих доносчиков и подхалимов, еще более отвратительных, чем прежние партийно-комсомольские работники.

Что же менеджеры получают взамен этой «обезлички»? А ничего хорошего. То есть, на первый взгляд, это может показаться светлой перспективой, карьерным ростом, приближением к заветным элитным высотам «респекта».

Пивной гигант «Балтика» стал самым показательным плацдармом для разворачивания новых производственных отношений. При хороших прибылях можно позволить себе по западному устроить досуг сотрудников, работать с персоналом: то есть муштровать его по новой моде. Чтобы как в телерекламе светились оптимизмом: «Мы варим пиво с душой и любовью...».

«Балтика» мало отличается в деле организации «капиталистических соревнований» от сложившихся ТНК, как шоколадная империя «Кэдбери», например. На ее заводах в России при ужасающих условиях труда и низкой 100-200 долларовой зарплате основного рабочего состава постоянно проводят «тренинги толерантности», повсюду развешивают стенгазеты, некие подобия «досок почета». Этим «творчеством» в основном заняты менеджеры. Начальство считает, что нельзя отпускать мысли рабочих на самотек. А чтобы менеджеры лучше понимали свой долг, их муштруют еще свирепее, нежели работяг. Вопреки «мечтам идиотов» (грезам советской интеллигенции) здесь нет никакой свободы: нельзя в корпорациях носить «не ту» прическу или одежду. Здесь нельзя крутить роман с кем пожелаешь. Тут такой контроль за личной жизнью и мыслями, что никакие советские парткомы и близко не стоят!

Менеджеры просто обязаны систематически посещать спортклубы- «качалки», бассейны, зубных врачей, медэкспертизы. Для этого нужна всего лишь корпоративная пластиковая карточка - такие сейчас в банках и транспорте используют. Многие сначала считают ее пропуском в капиталистический рай, но потом горько разочаровываются. Времени на раздумья, депрессии, стрессы в сети корпоративных мероприятий по поддержанию формы персонала среднего звена не предусмотрено. Контролируются их разговоры по телефонам, переписка по электронной почте. И поэтому стресс возникает неизбежно. А тот, кто не выдерживает такой «здоровой жизни», - не нужен руководству. У кого меркнет дежурно-пластмассовая улыбка - значит, уже не жилец в «лизоблюдочном» коллективе, неконкурентоспособный человеческий материалец.

Появился на Западе даже специальный термин, характеризующий последствия тоталитарного обращения с работником, - «моббинг». Это когда работники подвергаются притеснениям, травле, давлению, психотеррору со стороны вышестоящих руководителей или со стороны коллег. Это может быть также и целенаправленной стратегией менеджмента, чтобы заставить работника уволиться по собственному желанию. Ведь если предприятие увольняет по экономическим причинам, оно обязано выплатить выходное пособие, а если работник уходит по собственному желанию, то выходное пособие не выплачивается...

Еще одной изнанкой светлого будущего при глобальном капитализме является уже проецируемое на покупателей и потребителей отношение озверевшего в тоталитарной системе персонала. Полтора года назад я сам стал жертвой обыска в гипермаркете «IKEA». Из-за того, что использовал старую фирменную сумку «Икеи», оставшуюся от предыдущего посещения. Охрана сгребла меня у касс в мгновение ока. Не дав и слова сказать, громилы отволокли меня в закрытое помещение для обысков. Очень грубо затолкав меня туда, они без комментариев вывернули не только содержимое моей сумки, но и карманов. Там же есть отдельный закуток, где щупают даже, извините за «моветон», внутренности, имеется и рентгеновская установка. Вот как дело поставлено! Это вам не подвалы ЧК. А еще ругают Дзержинского и Сталина.

В те-то времена, например, Туполев или Королев, попавшие в заключение «по политике», имели возможность организовать там «шарашки», собрать вокруг себя коллектив специалистов и выходили на свободу с готовыми проектами, которые жадно подхватывала промышленность бурно растущего СССР. Цель строительства технически развитого общества мобилизовала лучшие возможности человека даже в худшей, на первый взгляд, ситуации.

У нынешних же корпораций цель банальная - прибыль, прибыль и еще раз прибыль. Поэтому возможность убыли они так ревностно отслеживают, как в «Икее». И пестует эта система в людях самые худшие качества, плодя либо стукача-менеджера с улыбкой робота (в стиле секты Рона Хаббарда), либо охранника-голема. Да и разница между рабочим на авиационном заводе и примитивом, которого учат лишь вкладывать котлету в булку, - как между небом и землей. Сравнительный анализ систем, как говорится, налицо.

Но вернемся в застенок «Икеи». Только потом, разглядев, что моя синяя сумка «Икеи» действительно не нова и за все по чеку «уплочено», охранники дежурно-проникновенно извинились и скрылись. Запад же демонстрирует более извращенные формы обращения с подозреваемыми в грабеже. В лондонском супермаркете «Selfridges» продавец маек с быстрыми фотоотпечатками заставлял воровок кружек и бижутерии фотографироваться обнаженными в его специальной фотолаборатории при магазине. Когда при уборке была обнаружена эта фотоколлекция, коллеги позавидовали его хватке.

Позавидовали. Не осудили. Спите спокойно, герои советской державы. Нынешняя система неизбежно вызовет в людях такую ярость, такой моральный отпор, что новому 1917-му - быть. Рано или поздно.

Григорий ДЕБЕЖ

Менеджер - дитя российского непроизводительного капитализма. ... От менеджера не требуется ничего, кроме послушания, никаких творческих и глубинно-интеллектуальных способностей. Это вам не гений вроде конструктора Туполева или токарь Вася-"золотые руки", способный выточить уникальную деталь для турбины. Система построена так, что каждый менеджер легко заменяется другим, и на место уволенного надсмотрщика можно поставить другого мало-мальски грамотного человека.

Дураки мы были, когда в конце 80-хх - начале 90-хх преклонялись перед Америкой и Европой, презирали нашу страну и наши порядки. ...
Стыдно и противно, когда-то сама была такой. ...

У КПЕ мысли, конечно, хорошие, но есть подозрение, что эта организация контролируется органами.

В чем ваши опасения?

Я не верю в добрые намерения органов относительно нашего народа, поэтому ко всему, что они контролируют, отношусь с подозрением.

А так - идея, конечно, хорошая. Никто не спорит